В конце сентября 1861 года на стол императору
В этом сообщении, в частности, говорилось, что «для сохранения памяти Его Императорского Величества прихожане Свято-Троицкой церкви условились сделать особый придел к ней, а чтобы и самое название места не напоминало больше крепостной неволи, просят всемилостивейшего государя, чтобы он благоволил Нижнетагильский завод, имевший все элементы городского быта, преобразовать в город Александровск». Император заинтересовался этим сообщением, и отдал распоряжение Министерству внутренних дел «заняться рассмотрением данного вопроса без промедления». Вскоре выяснилось, что просьба тагильчан не выглядела спонтанной. Складывалось впечатление, что прошение о переименовании и смене статуса Нижнетагильского завода было весьма тщательно подготовлено. К прошению был приложен план завода и письменное согласие с решением схода совладельца Нижнетагильского завода Анатолия Николаевича Демидова.
В описании посёлка указывалось на его удобное географическое расположение, приводились статистические данные о занятости населения и его составе, а также отмечалось следующее:
«И даже не будучи городом, Нижнетагильский завод отнесён по торговле к третьему разряду патентной пошлины, наравне с Пермью, Ирбитом и Екатеринбургом, тогда как Верхотурье, в уезде которого посёлок находится, по осуществлению в нём торговой деятельности, отнесён к пятому разряду».
Тогдашний министр внутренних дел Пётр Александрович Валуев заподозрил что-то неладное, и отправил на Нижнетагильский завод статского советника Семёна Александровича Мордвинова, в ту пору входящего во Временную комиссию по крестьянским делам, и имевшего большой опыт в разрешении всевозможных вопросов, связанных с крестьянской реформой. Чиновнику надлежало выяснить, действительно ли большинство жителей завода хотят, чтобы их посёлок получил статус города, и все ли знают, что став мещанами они сразу же лишаются прав на пользование покосами и пашнями? Контролировать ход следствия Валуев решил сам.
К началу крестьянской реформы при Нижнетагильском заводе проживало немногим более 31 500 человек, из которых 29 594 были приписными и посессионными крепостными. Число свободных людей — мещан, купцов, вольноотпущенных, государственных крестьян, мастеровых, отставных солдат — было невелико. Тем не менее, заводской посёлок являлся одним из наиболее развитых населённых пунктов такого типа во всей губернии.
Здесь работало восемь кожевенных «фабрик» и восемь мыловаренных «заводов» (по сути крупных кустарных мастерских), канатный завод, семь небольших предприятий по производству медной и железной посуды, шесть сундучных мастерских, предприятие по производству бумаги, четыре иконописных заведения. Кроме того, в посёлке насчитывалось 170 домашних кузниц, семь гвоздарных кузниц, две мастерские по изготовлению и ремонту экипажей, пять мельниц и шесть винных складов.
В посёлке было более ста постоялых дворов, два трактира и четыре гостиницы. По данным на 1860 год в Нижнетагильском заводском посёлке проживало 97 купцов разных гильдий, более 240 ремесленников, 260 мещан. Ещё почти 500 семей заводских работников занимались торговлей и ремеслом, из них более сотни владели лавками. Что касается заводских служащих, то их при заводе проживало порядка 600 человек.
Вид на Нижнетагильский заводской посёлок с Маральской горы (фото неизв. авт. / фрагмент ориг. изображения)(https://tagil-press.ru/wp-content/gallery/dorevoljucionnyj-tagil/Vid-Vhodo-Ierusalimskoj-cerkvi-zavodoupravlenija-i-Lysoj-gory.jpg)
Будучи человеком неглупым, Мордвинов понимал, что изменение статуса заводского посёлка на город будет скорее всего выгодно тем людям, которые либо были заняты в не горнозаводской промышленности, либо имели кроме основного ещё и побочный стабильный доход. Что касается подавляющего большинства вчерашних демидовских приписных, работавших на заводах, то они ничего не выигрывали, а только теряли.
Получив статус мещан (то есть жителей города), бывшие приписные лишались прав пользования землёй, которая оставалась за ними в результате реформы. За аренду земель под покосы и посевы им придётся платить, а такая возможность была далеко не у всех. Кроме того, после оглашения «Манифеста» об освобождении крестьян, многие заводчики, в том числе и Демидовы, лишили своих бывших работных многих льгот. Так, например, сразу были отменены сезонные отпуска во время посевной и уборочной страды; был введён подушный сбор на содержание заводских школ и больниц, прекратилась выдача «хлебного жалования» и ссуд из заводской кассы. На многих предприятиях произошло снижение расценок. И в таких условиях лишить почти 30 тысяч крестьян возможности прокормиться на земле грозило серьёзными социальными потрясениями.
После ряда встреч с волостными старшинами и заводскими приказчиками, Мордвинов доложил начальству следующее:
«Прошение о преобразовании Нижнетагильского завода в уездный город было составлено без учёта мнения большинства жителей завода, а то и без ведома некоторых или с ведома, но за мзду».
В удовлетворении прошения тагильчанам было отказано. Однако, от идеи превратить бывшую демидовскую вотчину в уездный город некоторые жители не отказались, и уже через два года в Министерство внутренних дел Российской империи поступило новое прошение, составленное по итогам общего собрания на межволостном сходе, в присутствии старост, и выборных от общества. На сходе, прошедшем 25 августа 1863 года, было составлено и принято прошение «О желании мастеровых быть причисленными к городскому сословию». Там же высказывалось пожелание «о переименовании Нижнетагильска в уездный город Александров», в честь Его Императорского Величества, который, как значилось в прошении, «отмечал многия достижения мастеровых и работных, их трудолюбие и добродушный нрав во время визита его в Нижний Тагил мая 28 числа 1837 года».
Министерство внутренних дел вновь провело проверку, которая установила, что прошение было составлено без нарушений, и его можно передать на рассмотрение императору. Но тут из Парижа пришло уведомление от Анатолия Демидова, в котором он сообщал, что отзывает своё согласие на переименование заводского посёлка в город, и считает «затею вздорной и во многом вредной». И на втором прошении тагильчан появилась резолюция «Отказать».
Любовь населения Нижнетагильска к самодержцу всея Руси Александру Николаевичу Романову появилась в 1837 году, когда он, будучи ещё цесаревичем, посетил наши края в ходе весьма продолжительного путешествия по Предуралью, Уралу и Сибири. На Нижнетагильский завод будущий царь прибыл в сопровождении свиты в полтора десятка человек, которые неотступно следовали за ним везде и записывали каждый шаг и каждое слово Александра.
К слову, записи вёл и сам цесаревич. Записи имели вид конспекта, и впоследствии послужили основой для составления дорожного дневника путешествия:
«Нижний Тагил з-д г-на Демидова. Прибыли поздно вечером. Население более 20 тыс. душ, домов каменных — 31, домов деревянных 2 800. Заводское хозяйство: доменных печей — 4, медных — 8, воздушных — 2, кричных горнов 12, катальных печей — 8, прокатных станов — 9, лесопильная мельница — 1. Паровых машин — 5, самоходная паровая машина на чугунном путепроводе — 1. Обсерватория на горе. Монумент г-ну Демидову Ник. Никитичу прекрасен! Заводская больница, аптека. Выставка изделий из чугуна, меди, золота. Медные шахты. Малахит. Добыл сам с полпуда. Заводское училище и школа».
Во время пребывания на тагильской земле наследник престола Александр Николаевич посетил заводской госпиталь, доменный корпус чугунолитейного завода, школу, где юношей обучали заводскому мастерству, Выйский завод, Меднорудянский рудник, в шахту которого он спустился сам и собственноручно добыл «изрядный кусок малахиту». Показали цесаревичу и коллекции картин, написанных тагильскими художниками и «музеум» с коллекциями образцов руд и изделиями демидовских заводов.
В память о пребывании будущего императора России
Главная улица Нижнетагильского посёлка — Александровская, названная в честь
Следующая попытка убедить государя и правительство в необходимости смены статуса Нижнего Тагила была предпринята в июне 1864 года, когда тагильские купцы Урожденский и Живолов, назвавшись «выборными от 26 тысяч тагильцев», направили ещё одно прошение. В ответ на него, в Нижний Тагил были посланы подробные разъяснения, в которых говорилось о том, при каких условиях Нижнетагильский посёлок может получить статус города. В списке условий значились развитие негорнозаводской и кустарной промышленности, розничной, оптовой торговли до уровня, сопоставимого с уровнем уездного города, развитие сети дорог, и даже «повышение уровня образованности и культуры» населения.
Выполнение этих условий без серьёзных капиталовложений извне требовало немалого времени, поэтому энтузиазм сторонников превращения Нижнетагильского посёлка в город вскоре угас. Впрочем, ненадолго. Через 10 лет попытка убедить императора в необходимости изменения статуса Нижнетагильского посёлка повторилась. Как и в 1864 году инициатива исходила от ряда тагильских купцов. Снова были собраны необходимые голоса жителей, справки от авторитетных московских экономистов и даже благодарственные отзывы от организаторов Нижегородской, Оренбургской и Пермской ярмарок. Но достижения тагильчан не произвели впечатления на вышестоящие инстанции, и заводской посёлок снова не стал уездным городом Александровском. Мало того, инициаторы последней попытки переименования стали ещё и объектом насмешек от некоторых екатеринбургских купцов. Так, например, «водочный король Урала» Альфонс Фомич Поклевский-Козелл прислал тагильским купцам, которые закупали его водку, поздравительный адрес к Рождеству, текст которого начинался словами «Дорогие александровчане!».
Точку в этой череде попыток переименования поставил брат царя-освободителя — Великий Князь Михаил Николаевич Романов, который в 1876 году приехал на Нижнетагильский завод принимать срочный заказ военного ведомства. Собрав заводских управляющих, мастеровых, приказчиков и подрядчиков-купцов во дворе заводоуправления, он от имени государя-императора поблагодарил всех за досрочное выполнение важного военного заказа, раздал награды и премиальные, а в конце мероприятия сказал:
«Государь помнит о вас, знает о вашем мастерстве, и просит не стыдится имени своего, нося его во славу России…».
Эти слова были восприняты многими, как просьба не беспокоить более самодержца такими пустяками, как переименование Тагила в Александровск.
Император
Больше прошений такого рода в Министерство внутренних дел не поступало. Но предложения сменить имя нашему городу время от времени всё же возникали, но уже при новой власти.
Первое поступило в 1927 году. Инициаторами выступила группа коммунистов Высокогорского рудоуправления. Предложение сводилось к тому, чтобы переименовать Нижний Тагил в город Октябрьский в честь 10-й годовщины Октябрьской социалистической революции. Пролетарский порыв в облсовете Уральской области очень быстро остудили: переименование окружного города, каковым тогда являлся Нижний Тагил, приведёт с изменению сотен, если не тысяч адресов во всех 15 районах Нижнетагильского округа и всех 142 населённых пунктах, а на это нет ни времени, ни средств.
Девять лет спустя, 1-й секретарь Нижнетагильского горкома ВКП (б) Шалва Степанович Окуджава вынес на рассмотрение Свердловского обкома партии предложение переименовать Нижний Тагил в Орджоникидзевск, в честь «пламенного революционера и соратника товарища Сталина Григория Константиновича Орджоникидзе — товарища Серго», который тогда возглавлял Наркомат тяжёлой промышленности СССР. Правда, уже на следующий день сам Орджоникидзе позвонил Окуджаве, отчитал его за «нескромность, не подобающую настоящему ленинцу» и заявил, что не согласен с предложением, о чём уже сообщил секретарям свердловского обкома. Вопрос о переименовании Нижнего Тагила в Орджоникидзевск был снят.
Нижний Тагил. Улица Ленина в 1938 году (фото неизв. авт. / фрагмент ориг. изображения)(https://tagil-press.ru/wp-content/gallery/d184d0bed182d0bed182d0b0d0b3d0b8d0bb/Budushhij-prospekt-Lenina.-Foto-Nizhnetagilskij-muzej-zapovednik.jpg)
Последняя робкая попытка сменить имя нашему городу была предпринята в январе 1942 года, первым секретарём Нижнетагильского горкома Алексеем Алексеевичем Епишевым — будущим начальником Главного политического управления Советской Армии. Несколько раз на заседаниях бюро горкома он говорил, что после войны он обязательно поставит вопрос о переименовании Нижнего Тагила:
«Не советское это название. Не наше оно, капиталистами придуманное. Нужно такое имя дать городу, чтобы сразу было видно: советский город, промышленный центр Урала!».
Но какое новое название хотел предложить Алексей Алексеевич, он так ни разу и не сказал. После войны в Тагил он не вернулся.
© 2022. Дмитрий Кужильный эксклюзивно для АН «Между строк».
Уважаемые читатели!
Если Вы являетесь автором какого-либо фото и Ваша фамилия не указана в сноске, пожалуйста, свяжитесь с авторами или редакцией любым удобным Вам способом, и мы исправим это упущение.